Дмитрий Липскеров: Всякий капитан — примадонна

В прошлом году, после двухлетнего молчания, Дмитрий Липскеров представил читательской публике свой очередной роман — «Всякий капитан — примадонна». Эта книга вызвала двоякую реакцию в среде критиков: если одни охарактеризовали ее сугубо положительно, то другие дали резко отрицательную оценку. Неоднородность отзывов легко объяснима тем, что роман имеет довольно узкую «целевую аудиторию» — на сей раз Липскеров пишет, опираясь на свой опыт в преодолении кризиса среднего возраста, и, хотя нигде не говорится о том, что эта тема является основной в данной книге, именно она задает ей тон, становится основным строительным материалом для сюжета.

В центре романа «Всякий капитан — примадонна» находятся отец и сын. Отец умирает от рака и в одной версии болезнь сводит его в могилу, а в другой — исчезает, позволяя герою отправиться в далекое путешествие в Антарктику. Здесь сюжет опять раздваивается: если в одной реальности герой гибнет по вине стихии, то в другой ему удается достигнуть цели, пусть и ценой многих испытаний.

Эти версии — восприятие ситуации разными людьми, и ни одна из них не претендует на звание абсолютной истины. Впрочем, это и не так важно: более значимым оказывается самоощущение героев, их восприятие, их переживания. Липскеров успешно использует мистику и аллегорию, иллюстрируя событиями романа свое собственное восприятие человеческой жизни.

В романе «Всякий капитан — примадонна» автор использует еще одного, пожалуй, наиболее любопытного персонажа. Это гранитная глыба, для которой человеческая жизнь является лишь кратким мигом, а переживания, хлопоты и дела не более заметны, чем легкая рябь на воде. Один из персонажей романа вступает в диалог с камнем, пытается постичь его логику и его восприятие с тем, чтобы безуспешно примерить на себя недвижимое спокойствие, отстраненность, каменную холодность.

Этот прием только подчеркивает общий минорный настрой романа, ярко иллюстрирует мысль автора о том, что каждый человек так или иначе оказывается запертым в своей жизни как в клетке. Видимо, сама эта мысль и вызывает отторжение у многих читателей, для которых жизнь — это не срок, который необходимо дожить, отбыть на земле.

Те же, кто сам находится в минорном, безрадостном состоянии, чувствуют роман Липскерова созвучным своим собственным мыслям, и здесь важно избежать резонанса, удержаться от полного погружения, вовремя вспомнив о том, что жизнь — это все-таки не тюремный срок.